В Чистый Понедельник греки с утра семьями валили на набережную, запускать воздушных змеев. Упругий ветер с моря подхватывал тонкие клеёнчатые крылья, тянул из рук нитки, и в небе становилось тесно от ромбов, квадратов и октаэдров, разноцветных и разномастных, хвостатых и бесхвостых. 

Коля бесцельно бродил по набережной меж людей, заглядываясь то на болтающихся в небе змеев, то на людей вокруг, деловито и весело суетящихся с нитками и плёнками. Вот заросший мужественной щетиной грек, с угадывающимся под курткой атлетическим торсом, безуспешно пытается забросить в воздушный поток большой чёрный ромб с черепом и скрещёнными костями. Его сын терпеливо ждёт рядом, рядом же и жена, тоже ждёт, но змей никак не хочет лететь, вертится и падает на асфальт, снова и снова. А вот чуть дальше мама с дочкой (а где отец? и есть ли он?) – их маленький змеёк уже бодро трепещет в воздухе: совсем невысоко, но им для счастья высоко и не надо. Они смеются – и Коля улыбается, глядя на них.

А вот ещё семья – тут всё без суеты, обстоятельно, монументально. Большой, заросший лохматой шевелюрой отец, хрупкая жена, двое детей. Жена и дети чинно садятся на деревянные подмостки, глава семьи разматывает нитки – и в воздух поднимается не змей – змеище! Большое полотно, длинный членистый хвост – змей ползёт всё выше и выше, поднимаясь над всеми, и над деревьями, и над фонарями, и над чужими змеями – самыми высокими! – и ещё выше. И как бы накрывает весь праздник собой и своим шикарным хвостом.

Коля идёт дальше, немного хмельной от чужого счастья и морского воздуха, глядит, как в парке играют собаки, как моложавый дедушка бегает со змеем в руке по парковой тропинке, и внучка его бегает рядом с ним, а другой дедушка уже не бегает, он пытается вытянуть своего змея из густой кроны дерева, а вот над парком молча и жутковато висит совершенно чёрный змей в форме самолёта, и в голове начинает звучать песня про реющий Чёрный Истребитель, и Коля смотрит на это всё, и чувствует себя одновременно и маленьким мальчиком, верящим, что отец всё же справится, ведь он же самый лучший, надо только ещё подождать, и девочкой, у которой чудо уже случилось, и женой, и матерью, и даже собаками, радостно гоняющими друг за другом и не понимающими, зачем столько людей тут сегодня, и почему они все смотрят вверх, ведь самое-то интересное тут, внизу, но сильнее всего чувствует себя Коля змеем, трепещущем в небе, упруго натянувшим нитку и уже вроде бы готовым оборвать её, но всё никак не решающимся на этот последний рывок. И знающим, что так никогда и не решится.