Редактор Точкин не любил метафоры про «небесные жернова» и «небесные мельницы». Ну что за пошлость, говорил он, что за убогое мечтание о фермерстве среди облаков. И в текстах такое всегда нещадно вымарывал.

А потом жизнь его как-то завертелась, да так круто, что всего уже через месяц он сидел на кухне у своего старинного приятеля Иванова, всклокоченный, растрёпанный, курил сигареты одну за одной, и почти кричал: «А ни хрена не метафора это оказалась, понимаешь?! Вообще не метафора! Всё так и есть, буквально!!! Ворочаются! Перемалывают, понимаешь? Жернова, это настоящие жернова!»

Иванов слушал его, кивал, а потом сказал, затянувшись: «Да, всё так. Только там, походу, ещё и пилорама где-то есть. И давильный цех.»